И действительно - приснится же: то к Сильму я спецэффекты делаю, то ... см. ниже, потому что это уже вообще ни в какие ворота не лезет
Начинать эту историю следует не так "
значиццо, сплю я и вижу", а "
сижу я как-то в киностудии", потому что в этом сне напрочь отсутствовал элемент нереальности происходящего, как это обычно бывает во сне.
Таким образом, сижу я одним прекрасным утром (вернее, утро самое что ни на есть обычное) в кофейне киностудии и пью свой утренний чай с
читать дальшеРичардом Армитейджем. Обычное состояние прострации и не-до-конца-проснувшести, бледные лица окружающих цвета раннего будничного утра, разговор от слова к слову - только потому, что в таких случаях комфортнее говорить, чем молчать. Попили чай, разошлись по своим делам. Что и говорить, утро - не моя часть дня.
Киностудия - большое здание, чем-то смахивающее на огромные НИИ советского периода, внешне похожее на гигантский коробок, поставленный на бок, но зато внутри - безумная сеть всяких переходов, лестничек, коридорчиков, часто без окон без дверей. В принципе, оказаться в таком коридорчике, где ни души не сыщешь и куда идти - непонятно, не так уж страшно. Но все равно несколько неуютно. Поэтому когда где-то в середине дня я торопилась вот по такому коридорчику и вдруг уперлась в наглухо запертую дверь, я почувствовала некоторую растерянность.
"Но ведь эти двери никогда не запирают, - думаю я. - Здесь должна быть тонкая светлая дверь со стеклянной вставкой, как на кухне, в которую скребутся солнечные лучи." И все-таки я стою, упершись лбом в глухую серую запертую дверью. Постепенно понимаю, что назад уже не вернешься - за спиной темно, а припомнить путь, которым я шла в это место, не в состоянии даже мой географический ум. Весь итог моей беготни по бесчисленным коридорам должен был заключаться в проходе сквозь маленький дверной проем. Должен был.
"Может быть, тебе поможет вот это?" - Ричард появляется за моей спиной как из воздуха и театральным жестом достает из кармана брюк ключи. При этом улыбается истинно по-британски - сдержанно и ослепительно одновременно. И, судя по этой улыбке, он прекрасно понимает, что я не забрела сюда по грибы промеждупрочим, а едва ли не ночевать тут собралась.
"Но как же так?" - не могу успокоиться я. - "Ведь эту дверь не запирают!"
"Ну да, - смеется Ричард, - ее не запирают так, что здесь тебе помогла бы разве что сварочная установка!"
С этими словами он ключами отпирает дверь (за которой действительно яркое полуденное солнце), предлагает взять его под руку, и мы выходим. Я держу его под руку и только и думаю, какой он высокий и какой на нем ослепительный серый с иголочки костюм. Хотя, думаю, мало у кого на моем месте были бы более внятные мысли.
Идем по лестнице, снова говорим о всякой мелочевке, но теперь уже потому, что в такой ситуации трудно и нелепо говорить о чем-то более достойном. Проходим мимо одного из кинозалов, я замечаю, как забавно там расставлены стулья, и мы начинаем угорать. Как люди, только что попавшие в экстраординари событие, и оттого чувствующие себя легко и свободно, и одновременно несколько смущенно. Причем, мне кажется, Ричард тоже несколько смущен. В таком вот настроении выходим в то ли в какое-то светлое помещение, то ли вовсе на улицу, где удивительно светло.